Писатель-велосипедист Питер Фут берет нас с собой в захватывающую поездку по тихим трассам и грунтовым дорогам в хребте Данденонгс, к востоку от Мельбурна, Австралия. Как вы прочтете, это была не обычная поездка на велосипеде – это была возможность сделать шаг назад и взглянуть на сошедший с ума мир, и почувствовать благодарность за то, что значит больше всего.
Пятнистая тень мешает рассмотреть камни на расстоянии. Трасса наклоняется вниз, и я набираю скорость. Я чувствую ветерок на своей шее, слышу жужжание втулки.
Пара быстрых подметателей. Я смотрю вперед, чтобы различить линию, затем смотрю вниз, чтобы проверить наличие камней, а затем снова на линию. Есть велосипед, моя связь с ним, тропа и суглинистый запах леса. Я располагаю бедра так, что шины кусаются и смещаются при малейшем прикосновении, и весь байк кажется натянутым, как лук, который откидывается назад и стреляет в меня через выход. Да. Вот оно.
В этом кинетическом опыте есть что-то бездонное. Когда вы теряете равновесие, когда одна нога стоит в хаосе, это возвращает вас назад. Мне это нужно сейчас. Я заведен, как часы на тысячу дней, если позаимствовать словабывший премьер-министр Австралии Пол Китинг. Это был странный год.
И я устал. Так устал. Не приняв сознательного решения, я прекращаю крутить педали. Втулка сворачивается, затем со щелчком останавливается, и я выбираю более или менее случайное место на обочине пути и ложусь. Я снимаю шлем, кладу голову на землю и закрываю глаза.
Это был странный год. Пандемия, конечно. В Виктории один из самых жестких карантинов в мире. Кто бы мог предсказать годом ранее, что зимой 2020 года вам понадобится лист бумаги – по сути, паспорт – чтобы проехать более пяти километров от дома? Что вечером я мог выйти на середину улицы возле своего дома (технически нарушая комендантский час) и не увидеть ни души. Ни гуляющих людей, ни машин, ни звуков, как в апокалипсисе. И самое странное, что коалиционное правительство удвоило быОплата соискателю работы.
Потом были обычные вещи, которые внезапно усложнились. Расчеты риска, которые вы делаете, обнимая члена семьи или пожимая руку партнеру. То, как вы вспоминали, иногда одержимо, как этот человек кашлял рядом с вами в супермаркете, или вы рассеянно терли глаз? Как из-за маленькой, невинной ошибки вы можете поставить под угрозу безопасность своих близких? Иногда кажется, что 2020 год был в первую очередь упражнением в управлении тревогой. По крайней мере, сейчас у меня это получается лучше.
Я постепенно настраиваюсь на пространство вокруг себя. Шелест листьев на ветру и крик белого какаду. Я наслаждаюсь прохладной душностью тени. На меня ползет пара муравьев. Немного пощекотало мою лодыжку, еще раз — руку. Странная муха летает вокруг. Я чувствую, как мой мозг тянет вниз под действием силы тяжести. Я склоняюсь к усталости. Падение…
…острый укол в колено. Непроизвольный спазм заставляет меня встать. Амарш летать. Я отмахиваюсь от него тыльной стороной ладони. Как долго я здесь? Я хочу больше отдыха, как жаждущий хочет воды. Но сейчас я проснулся. Какой-то взволнованный. Можно и продолжать. Я устало забираюсь обратно на велосипед.
Я катюсь по легкой двойной тропе Данденонг-Крик, пока не дохожу до зигзагообразной тропы. Он назван так потому, что круто поднимается к вершине горы Данденонг. Я сижу и работаю, держа свой вес низко и вперед. Переднее колесо слегка отрывается от земли, и я раскачиваюсь влево и вправо, чтобы сохранить равновесие. От пота моя футболка прилипает ко мне. Бегун проходит мимо меня, и мы здороваемся.
Я снова выхожу на ровный участок трассы, а затем небольшой веселый прямой спуск с несколькими каменистыми участками. Я держу его на линии и взвешиваю вилы. Я топаю по камням и чувствую, как удары проходят через масляную и воздушную камеру, поднимаются вверх по гарнитуре и костям моих рук. Да, вот оно снова. Блаженство в движении. Блаженство.
Впереди по тропе слоняется группа людей. Я замедляюсь, и когда я приближаюсь к ним, растительность слева от меня перестает быть, и вместо нее открывается вид на город. Он широкий и беспрепятственный, как если бы вы стояли в нескольких футах от экрана IMAX.
Центральный деловой район представляет собой небольшое скопление палочек на расстоянии. Пригороды простираются до подножия горы подо мной. Я вижу темно-синий залив на юге и туманно-серые хребты на севере. Не так давно это было похоже на огромную тюрьму. Весь этот город. Окружен заливом, полигонами и полицейскими контрольно-пропускными пунктами. Сумасшедший.
Моя жена получила положительный результат теста в начале года. Но это было не из-за COVID. Она была беременна нашим первым ребенком. Covid-19 еще не достиг наших берегов, но когда он это сделал, это вызвало определенные сложности, например, все контакты с медицинской системой, связанной с вынашиванием и родами. Больше расчетов рисков, новые странные процедуры. На одно из УЗИ партнёров выгнали из зала ожидания. Я стоял на переулке вместе с двумя другими будущими отцами, глядя на свою жену в маске через стекло. Один из парней, у которого уже был ребенок, немного рассказал мне об отцовстве.
Неопределенность усиливалась по мере того, как волны эпидемий приходили и уходили. Было постановлено, что партнерам будет разрешено оставаться в больнице только через два часа после рождения. Было постановлено, что рожающие женщины не могут принимать ванну или душ — очень распространенную стратегию, используемую для релаксации и снятия боли. Какие еще указы могут быть приняты вдруг? Что, если во время этого события у меня поднимется температура? Меня пустят? Будет ли моя жена работать одна? Пропущу ли я рождение ребенка? В итоге мы выбрали домашние роды.
Я оставляю вид на город позади, и вскоре тропа превращается из плоской и широкой в крутую, каменистую однопутную. Я останавливаюсь наверху и смотрю вниз. Это линейный мяч. На другом велосипеде я бы не колебался. Но у меня нет капельницы, и длина штока у меня больше, чем ход вилки. Пару лет назад я перелетел через решетку на этом велосипеде и сломал руку. Это не годится сейчас, с ребенком и всем остальным.
Я слезаю с велосипеда и спускаюсь вниз. Мои движения нетерпеливы и неточны. Меня здесь нет, правда. Мой разум занят мелочами, например, тем, как меня разбудила муха. Я корю себя за то, что подумал о чем-то настолько глупом. Я теряю этот прекрасный день, и это только еще больше меня напрягает. Я заведен, как часы на тысячу дней.
Через пятнадцать минут я прихожу в кафе. Я заказываю фокачу из жареных овощей и смузи из манго. Пока я ем, я дышу. Просто дышите. Я смотрю вниз по хребтам и на темные воды Сильванского водохранилища, глубокой дыры в зеленом пологе леса. Я жую и дышу.
После обеда нахожу тенистое место возле беседки и ложусь на влажную землю. Сейчас я собираюсь как следует отдохнуть. Ничто не может меня беспокоить. Мысли кружатся и кружатся. Их выносит на берег моего разума, и я наблюдаю, как они уходят обратно в воду. Я чувствую ветерок на своей коже. Спустя некоторое время я снова открываю глаза и несколько минут провожу, глядя на то, как солнце освещает одни листья сияющим зеленым цветом, а другие находятся в тени. Ветер заставляет свет мерцать и подпрыгивать.
Я натираю солнцезащитным кремом руки, лицо и шею. Я снова переворачиваю ногу и катюсь по гладкому однопутному пути. Я еду через рощу самых высоких древовидных папоротников, которые я когда-либо видел. В одном большом мертвом эвкалипте кто-то установил маленькую дверцу. Открываю, а внутри хирургическая маска.
Я выхожу на Олинда-Крик-роуд. Он спускается по восточной стороне хребта. Я набираю скорость. Я пролетаю мимо синего кобальтаагапантус, их головки-безделушки вытянуты в сторону дороги, как будто они вытягивают шеи, чтобы посмотреть, как я прохожу. Какое красивое имя:агапантус.Как прекрасно, что они существуют, что у них такое чудесное имя и что светит солнце.
В конце дороги я смотрю на карту и отправляюсь по незнакомой тропе. И я делаю то, ради чего пришел сюда. Следующие пару часов я иду по незнакомым тропам, провожу глазами вверх и вниз по деревьям и хихикаю. Я нахожу редко используемый участок однопутной дороги, на котором лежит множество небольших бревен. Я нагружаю переднее колесо и подпрыгиваю над ними, иногда заднее колесо скользит по коре, а иногда я очищаю их одним движением.
Позже я еду по широкой ровной дороге, проезжаю мимо пешехода и наблюдаю кору эвкалиптов. Позже я прокладываю прямую заросшую тропу, идущую через заросли широколиственных деревьев. Здесь красиво и тенисто, и это напоминает мне североамериканский лес. На мгновение я забываю обо всем и чувствую, что действительно могу оказаться на другом конце света. Я останавливаюсь на минуту и вижулирохвостцарапая землю. Такие тропы пронизаны Данденонгом. Стоит потратить день на их изучение.
Ближе к вечеру я понимаю, что дорога, по которой я иду, ведет обратно туда, откуда я начал. Я не собирался этого делать. Это было по счастливой случайности. Это только служебный автомобиль, он относительно ровный, а это означает, что я могу избежать главной дороги и ее движения. Он проходит через обширный дендрарий. Слева — рощи калифорнийских секвой. Справа широколиственное дерево из Азии.Китайский будели-бу,или что там написано на табличке. Солнце опускается ниже и приобретает золотистый оттенок. Я продолжаю хихикать.
Я обогнул поворот и подошел к ряду большой рябины. Их огромные стволы стоят вдоль одной стороны дороги. Столько в них массы. Солнце садится под углом. Это очаровательно. Я почти ожидал увидеть лесную фею, прыгающую между деревьями. Я останавливаюсь и смотрю на эту сцену, и не могу не думать об отце. В случайные моменты меня трясет в конвульсиях от этой тяжести.
Ему поставили диагноз как раз в тот момент, когда новый коронавирус Covid-19 был объявлен глобальной пандемией. Ему сделали две операции, курс химиотерапии и прочее. На следующий день после первой операции он по телефону из отделения интенсивной терапии давал мне советы по поводу предстоящего собеседования. Типичный папа. Всегда думаешь обо мне и моей сестре. В другой раз мы сидели во дворе больницы, гладили соседского кота и говорили о семье.
Когда он еще мог ходить, мы гуляли по парку во время карантина вместе со всеми другими бегунами, выгульщиками собак и метателями фрисби. Я наслаждался нашими разговорами. Я наслаждался ими больше, чем, мне кажется, я когда-либо наслаждался чем-либо еще. Он всегда рассматривал для меня вещи в перспективе и слушал.
«Позаботься о тех замечательных жене и сыне, которые у тебя есть», — говорил он.
«Я буду, папа».
Я никогда не забуду свет в его глазах, когда он впервые встретил моего сына. Я всегда буду благодарен за то, что он смог стать дедушкой до своей смерти. Я всегда буду благодарен, что мой папа и мой сын смогли провести вместе несколько месяцев, здесь, на земле, в том месте, где парит рябина.
Время публикации: 01 сентября 2021 г.
